Если что-то случается вдруг и особенно в тот момент, когда счастье за дверью, а тебе осталось только потянуть за ручку, то невольно задаёшься вопросом: «Где и когда была допущена роковая ошибка?» Время не повернуть вспять, но коварной памяти подвластно всё – окуная в прошлое, она заставляет заново переживать волнительные минуты. Однако, как ни старайся, пытаясь сложить радостные мгновения в надежде получить сумму, намного превышающую количество огорчений, ты непременно сбиваешься со счёта…И это вовсе не связано с тем, как математика давалась тебе в школе, коли такую, казалось бы, простенькую задачу в одно действие не сумела решить даже сама Софья Ковалевская…

Любовь своенравна и никогда не подчиняется законам времени, полностью игнорируя и этические нормы. Так в чём же Софа просчиталась: в том, что искреннюю признательность приняла за любовь, или позволила себе забыть о числах и знаках и всей душой отдаться единственному неописуемому чувству, пленившему сердце, биение которого она вновь ощутила в своей груди?.. Возможно, ревностные цифры не простили повторного предательства и решили отомстить, во втором действии уравняв собой боль и безысходность…

1883 год, Париж.

Где, как не в Париже, двое влюблённых способны потеряться друг в друге, сочиняя вместе стихи и делая наброски будущего романа, исключив из повседневного лексикона такие слова, как «преданность идеям», «долг», «революция», «математика»?.. Не зря говорят, что самое простое решение всегда на поверхности, и, пока Соня искала его, перебирая все возможные комбинации, один поляк-революционер разглядел и вычислил формулу любящего сердца безумно понравившейся женщины. Но в тот день он немного опоздал к любимой Сонечке, по воле вездесущего провидения или по причине нахлынувшего от переполняющих чувств состояния эйфории, кто знает… И первым в дверь маленькой парижской квартиры Софы постучался почтальон, принёсший долгожданное письмо из России. Пальцы задрожали от волнения, и прежде чем вскрыть конверт, она подняла свой взор на крошечное окно, за которым вдруг мелькнул воздушный змей. Ещё в далёком детстве, увидев однажды поднимающегося в небо такого змея, она загадала желание подобно этому бумажному чуду взмыть ввысь, достичь недосягаемой высоты, где все мечты сбываются и нет места неуверенности и нелепому страху, что испытываешь при виде чего-то незнакомого и поначалу непонятного… А также удивительного, как та самая стена в детской отцовского особняка…

1855 год, Полибино.

Какими бы скрупулёзными ни были расчёты, никогда нельзя в точности предугадать, чем завершится, казалось бы, простой «косметический» ремонт, особенно если хозяин имения генерал-лейтенант в отставке, а мастера слывут на всю округу пропойцами. Опасаясь праведного гнева барина Корвин-Круковского, горе-мастера скрыли пропажу дорогого обойного рулона, привезённого из Петербурга, и одну стену в детской оклеили найденными в чулане большими листами бумаги с намалёванными знаками. Нелепо, правда? Однако, по-моему, вмешалось то, о чём почти век спустя после произошедшего, напишет Жан Кокто: «Случай – это то обличье, которое принимает Бог, чтобы остаться инкогнито». Так, по воле случая, обделённая вниманием родителей, маленькая Софа нашла утешение, целиком предаваясь увлекательному занятию – разгадыванию написанного: «Листы эти, испещрённые странными непонятными формулами, обратили на себя моё внимание. Я проводила целые часы перед этой таинственной стеной, пытаясь разобрать хоть отдельные фразы и найти тот порядок, в котором листы должны следовать друг за другом» / из «Воспоминаний детства»Софьи Ковалевской/. Судьба начала свою игру, устроив заочную встречу ни о чём не подозревающего академика Остроградского, чьей лекцией по прикладной математике была обклеена стена в детской, и малышки Сонечки, сладостно забывшейся в мире цифр и знаков. Кто же тогда мог предположить, что из этого забытья Софа больше никогда не сможет очнуться?..

1863 год, Петербург.

Незаурядные способности младшенькой вызвали неподдельный интерес у родителей. Софа была рада – она сумела привлечь к себе внимание: за восемь лет изучить полный курс мужской гимназии в состоянии осилить не всякий ребёнок, и в особенности хрупкая девчушка. Но годы шли, и невзрачная девочка постепенно превращалась в привлекательную барышню. Сестра Анюта, которая на семь лет была старше Сонечки, уже давно грезила о балах и красивых кавалерах, представляя себя в образе великосветской дамы, покоряющей сердца пылких юношей. Нередко она, придумывая сюжеты и наделяя героев своими мыслями и мечтами, сочиняла рассказы, чем заразила и младшую сестру. Анне улыбнулась удача — удалось под псевдонимом опубликовать в журнале «Эпоха» два рассказа: «Сон» и «Михаил». Главный редактор журнала Достоевский решил лично познакомиться с автором, и вскоре редкие визиты в дом Круковских стали частыми. Писатель влюбился, однако Анюте нужна была литература, которой она хотела посвятить жизнь, а не литератор, в отличие от тринадцатилетней Софы, испытавшей муки первой любви к воздыхателю сестры. Соня забросила математику и во время каждого посещения Федора Михайловича играла на фортепиано разученные произведения обожаемого писателем Бетховена. Писатель, которому к тому времени было за сорок, с улыбкой называл Софу воробышком, что слабыми крылышками наигрывала сонаты великого немецкого композитора. Чувство, ради которого она впервые изменила своему увлечению, осталось безответным. Но бесчувственным цифрам неведомо прощение, и в первом действии заданной судьбой задачи у Сонечки ответ приравнялся нулю…

1868 – 1878 года.

Анюта, проникнутая идеей Достоевского о свободном выборе жизненного пути, решила помочь сестрёнке, а заодно и себе самой в поисках верного способа исчисления точки отсчёта, откуда начиналось признание и слава. Чтобы решение сошлось с ответом, двух слагаемых не хватало, третьим стал мелкопоместный дворянин Владимир Ковалевский. Он был начитан, образован, в разное время жил в Париже, Ницце, Гейдельберге, Тюбингене, а главное поддерживал женщин в их стремлении получить высшее образование и заниматься преподавательской деятельностью. По плану Анны, Ковалевский должен был заключить фиктивный брак с ней, чтобы получить разрешение на выезд из страны, и молодожёны собирались взять с собой Софу. Тогда заграницей Анюта смогла бы без помех продолжить свои литературные изыскания, а Соня – образование. Думаю, самое время вспомнить известное изречение «Человек предполагает, а Бог располагает». И снова вмешался случай в облике Бога – Ковалевский, увидев Сонечку, заявил, что женится только на ней, потому как не сумел противостоять вспыхнувшей в сердце искренней любви к невероятно умной и красивой девушке. Софья же, испытав разочарование в первой любви, желала лишь одного – поскорее избавиться от родительской опеки и ринуться вдогонку за мечтой — стать известным математиком. Теоретически лёгкая задача в действительности оказалась трудноразрешимой. Почти во всех зарубежных учебных заведениях отказались принять женщину в качестве студентки. Софья могла изменить цифрам, но никогда себе самой. Она не сдалась и ценой завидной непоколебимой настойчивости стала ученицей выдающегося Карла Вейерштрасса. Юное создание поразило его не только своим блистательным умом, но и тем, что удивительно походило на первую и единственную любовь старого академика. Он относился к своей Sonya с особой нежностью. По моему, нельзя такое отношение назвать любовью, ибо, когда составными единого целого становятся обожание, восхищение и безудержное желание защитить, укрыть под своим крылом от всех невзгод трепетное создание, переполняющему сердце чувству невозможно найти определённое название — оно гораздо выше любви и не вмещается в рамки вечности. Под руководством любимого учителя Софья написала три научные работы, за одну из которых «К теории дифференциальных уравнений в частных производных» Гёттингенский университет присвоил ей степень доктора философии в области математических наук. Она получила заветное признание, правда, на чужбине, но это был грандиозный успех, которого Сонечка добилась, справившись с математическими уравнениями, в то время как жизненные уравнения всё ещё оставались нерешёнными. Подобно ловкому циркачу, жонглируя цифрами и знаками, Софа без труда прокладывала себе путь к вершине успеха, однако никак не могла двинуться с мёртвой точки в собственной жизни: «Мне грозит большая опасность: я превращусь в учебник математики, который открывают только тогда, когда ищут известные формулы, но который перестаёт интересовать, когда попадает на полку, среди других книг» /из письма Ковалевской подруге Лермонтовой/. Желая избежать участи «учебника», Софья сблизилась с мужем, дав себе и ему шанс стать семьёй. Владимир грезил об этом с момента их венчания, но вынужденно скрывал чувства, чтобы любимая не приняла его за недостойного мужчину, готового воспользоваться правами законного мужа. Появившаяся вскоре на свет девочка стала лучшим доказательством прочности их семейных уз. Но, как известно, доказательство требуется для теоремы, и только аксиома имеет право на самостоятельное и непоколебимое существование. Софа допустила ошибку, приняв за аксиому любви заурядную теорему признательности и не совсем осознавая, что переписать заново не удастся, поскольку страницы из Книги Судьбы невозможно вырвать, а записи в неё можно сделать единожды и несмываемыми чернилами. Иллюзия счастливой семьи просуществовала недолго. Настал миг, когда Соня почувствовала, что задыхается в душном пространстве семейной обители, ей необходимо было вновь испытать то ощущение, когда, как воздушный змей, взмываешь ввысь, всецело доверяясь свободному ветру. Подобное состояние эйфории охватывало её исключительно благодаря цифрам. Владимир же чувствовал искреннюю вину за невидимые оковы, что Софа добровольно надела на себя ради семьи, и за то, что, будучи профессиональным палеонтологом, оказался никудышным коммерсантом, не способным обеспечить своей семье безбедное существование…Даже возвращение в науку обернулось для него очередным банкротством, на этот раз подвела память…Тогда Владимир последнюю надежду возложил на ту, которая никогда не отказывала в кредите, даже если ты был абсолютно неплатежеспособен, без каких-либо процентов, только вот долг она требовала вернуть собственной жизнью…

1883 год, Париж.

Соня оторвала взгляд от окна и медленно вскрыла конверт. Она и предположить не могла, что весть о самоубийстве человека, подарившего ей свободу, резко скосит её – Софа потеряла точку равновесия…Как же так: Соне казалось, что измена мужа, после которой она уехала из Петербурга, чтобы с головой уйти в работу, убила в ней все былые чувства к нему. И вот она была сражена наповал, хотелось одного – умереть…но не от любви, а от гложащего чувства вины…и от полной безнадёжности в поисках верного решения задачи судьбы, которая в первом действии ответом выдала ей ноль, а во втором действии – боль и безысходность оказались прямо пропорциональны…

1884 год, Берлин, Стокгольм.

Ковалевская уехала, а точнее убежала из Парижа, наивно полагая, что подобным образом удастся избежать необходимости довести решение задачи до конца. Где можно спрятаться от строгого учителя судьбы? Конечно, под крылом доброго наставника. Софа приехала в Берлин, а Вейерштрасс нашёл ей ещё более укромное местечко – Стокгольмский университет, где она стала преподавать любимый предмет, став профессором кафедры математики. Однако Париж никогда не отпускает тех, кто однажды и навсегда влюбился в него. Софье пришлось вернуться сюда, чтобы проводить в последний путь единственного родного человека – сестру Анюту, получить мировое признание и встретить настоящую любовь. Сонечка никак не могла смириться с ранним уходом Анюты, которая служила единственной ниточкой, связывающей её с беззаботным детством. Глубоко потрясённая, она все болезненные переживания доверила бумаге. Так появилась драма «Борьба за счастье», написанная ею в соавторстве со шведской писательницей Лефрер-Эдгрен. Эта драма состояла из двух частей, в первой из которых героев постигло несчастье, а во второй – наоборот, все испытали счастье. В основу драмы Ковалевская вложила научную идею: «Интегралы дифференциальных уравнений являются непрерывными кривыми линиями, которые разветвляются только в некоторых изолированных точках. Теория показывает, что явление протекает по кривой до места раздвоения, но здесь нельзя заранее предвидеть, по которому из разветвлений будет дальше протекать явление» / из книги Софьи Ковалевской и Лефрен-Эдгрен/.

Дальнейшие события показали, что порой даже простому смертному подвластно небесное искусство предсказания, поскольку вычисления, описанные ею в драме, стали пророческими. Софа обрадовалась, что наконец сумела направить свою жизнь по верному «разветвлению», совершенно забыв про случай, имеющий привычку вмешиваться, когда совсем этого не ждёшь…

1888 год, Париж.

Члены жюри Парижского конкурса научных работ были сильно удивлены, распечатав конверт, на котором было написано «Dis ce gue tu sais, fais ce gue tu dois, adviendra gue pourra!» /Говори, что знаешь; делай, что должен; и будь, что будет!/ - девиз Софьи Ковалевской. Так весь мир узнал имя той невероятно одарённой женщины, сумевшей открыть третий классический случай разрешимости задачи о вращении твёрдого тела вокруг неподвижной точки. Софья стала лауреатом премии Бордена Парижской академии наук, которая не присуждалась до этого уже три года подряд и была выдана в увеличенном размере из-за чрезвычайной важности открытия. Вскоре и Шведская академия наук выдала ей премию за вторую работу на ту же тему, а на Родине Ковалевскую избрали членом-корреспондентом на физико-математическом отделении Российской академии наук. Однако спустя год, когда Софья приехала в Петербург в надежде занять вакантное место преподавателя в Академии, ей было отказано. Опечаленная, она возвратилась в Стокгольм, а затем вновь в Париж, где её снова поджидал случай…Соня встретила Максима, по иронии или утверждению судьбы, тоже Ковалевского. Галантный социолог и правовед был очарован её красотой и манерой поддерживать беседу, за что шведы назвали Софью «Микеланджело» разговора. Она долго не отвечала на его изысканные ухаживания, пока тот же случай не поймал Софу в свою ловушку в ресторане. Она нечаянно пролила вино на своё любимое платье и не смогла скрыть искреннее огорчение. Рано утром Максим нанёс ей визит вежливости с подарком в руках. Когда Соня открыла коробку, то была поражена, созерцая содержимое – в ней лежало точно такое же платье, которое она накануне вечером испачкала вином. В течение одной ночи достать для любимой женщины наряд, как две капли воды похожий на испорченный, мог только по-настоящему влюблённый мужчина. Софа приняла предложение руки и сердца Максима. Казалось бы, в третьем действии задачи судьбы все данные, сложившись, должны были составить непременно счастливый ответ, ведь воробышек на этот раз полетел по пути второго «разветвления», если бы снова не случай…роковой случай…когда зигзаги жизни выравниваются в одну прямую линию…

2017 год, мыс Канаверал, Флорида.

Перед своей гибелью автоматическая межпланетная станция Cassini-Huygens отправила на Землю последние снимки Сатурна, на которых он был изображён точно так, как описала его Софа приблизительно два века назад. Она сумела опередить то, что невозможно даже ненамного обогнать, — время. Однако гениальный математик Софья Ковалевская так и не смогла для Сонечки-воробышка вывести формулу женского счастья. Видимо, потому, что судьба не позволяет любовь и счастье заключать в рамки, ни в круглые, ни в квадратные, а случай всегда стоит на страже, чтобы знак бесконечности никогда не стирался с определённого ему места – памяти благодарных потомков.